ПАЛОМНИЧЕСТВА ПО МЕСТАМ ФЕДОРОВА В ПЕТЕРБУРГЕ
В течение 2021 года мы совершили два паломничества по местам Федорова в Петербурге. В первом из них участвовали представители общины прихода Сошествия Святого Духа. Это паломничество состоялось в день памяти Блаженного Леонида 7 марта. Следующее же паломничество мы провели во время Всероссийской встречи молодежи РКЦВО. Сегодня мы хотели бы рассказать вам об обеих вышеописанных поездках, а также обо всех петербургских местах, связанных с жизнью блаженного Леонида.
Данную статью составил священник Александр Бургос на основе книги диакона Василия фон Бурмана «Леонид Фёдоров: Жизнь и деятельность», а также прочих материалов из открытых источников.
Введение
В Мясопустную неделю наш приход почтил память блаженного Леонида Федорова, экзарха Католической Церкви в России и исповедника веры. 1 марта мы отслужили молебен, приуроченный к 100-летию его официального назначения на этот пост Папой Бенедиктом XV.
7 марта в день литургической памяти блаженного Леонида Федорова, мы служили праздничную Божественную литургию. Во время нее настоятелю нашего прихода священнику Александру Бургосу сослужил игумен Амвросий Блинков, который затем произнёс проповедь.
После праздничной литургии, несмотря на мороз и ветер, несколько прихожан церкви Сошествия Святого Духа совершили небольшое паломничество по историческим местам Петербурга, которые связаны с жизнью блаженного Леонида.
Спустя несколько месяцев молодёжь РКЦВО совершила паломничество с практически аналогичным маршрутом. Надеемся что в будущем мы сможем повторить такие поездки, добавляя те места, где мы еще не были (о которых мы вам расскажем в конце этого путеводителя).
Церковь чтит и воспевает блаженного Леонида Федорова как священномученика, который посвятил свою жизнь Христу и до последних своих сил служил ради того, чтобы свидетельствовать единство среди христиан.
Места паломничества
1. Ресторан «Малый Ярославец»
Наше последнее паломничество началось около Дворцовой площади, где в свое время работал ресторан «Малый Ярославец», принадлежавший отцу юного Леонида.
Леонид Иванович Федоров родился 4 ноября 1879 г. в Петербурге. Дед Леонида, Федор Захарович, был крепостным. Отец его, Иван Федорович, был поваром и принадлежал к петербургской поварской артели. Он держал ресторан «Малый Ярославец», на Большой Морской, 8 — прилегающей к Невскому проспекту улице, в двух шагах от арки под зданием Главного штаба.
Отец Пол Майе рассказывает в написанной им биографии Леонида Федорова, в которую входит множество исторических документов, что Владимир Соловьев часто приходил в этот ресторан и там встречался со своими друзьями, и там его мог бы иногда встречать молодой Федоров. Эта встреча кажется возможной, учитывая, что этот ресторан находится в известном для всех петербуржцев месте — и всего в 700 метрах (девяти минутах ходьбы) от гостиницы «Англетер», где Соловьев часто останавливался, когда жил в Санкт-Петербурге, что случалось очень часто на протяжении всей его жизни.
2. Вторая Санкт-Петербургская гимназия
Конечно же, знакомство с местами Леонида Федорова в северной столице не обошлось без поездки к Второй Санкт-Петербургской гимназии. Это учреждение является старейшей в России государственной гимназией. Она находится на Казанской улице (на углу Демидова переулка – ныне Гривцова). Здесь блаженный Леонид учился с 1892 по 1900 гг. и пережил свой первый юношеский кризис веры.
В 1892 году в возрасте одиннадцати лет Леонид поступил в первый класс гимназии. Воспитанный матерью в традициях любви к античной культуре, благодаря гимназическим урокам Леонид основательно выучил древние языки – греческий и латынь. Он отлично учился, хорошо знал классическую философию, прекрасно разбирался в русской и зарубежной литературе.
Чтобы узнать, как формировались совесть и мировоззрение будущего экзарха, лучше всего обратиться к его словам: «Мысль о монашестве зародилась у меня еще в России, когда мне было всего четырнадцать лет. В это время я в первый раз прочитал Библию и некоторые ее книги, а именно: книгу Иова, Экклесиаста и Премудрости Соломона. Они произвели на меня неотразимое впечатление: блеск мира, его приманки, земные идеалы показались мне простой мишурой, беганьем белки в колесе, истинной “суетой сует”. Постоянно звучали в ушах слова Экклесиаста: “Кто умножает познания, умножает скорбь”. Вот эта-то скорбь и была первым толчком на пути монашества».
«Потом наступило время философского развития. Я наперерыв читал Канта, Гегеля, Фихте, Якоби, Малешотта и других. Мать всегда держалась того оригинального мнения, что молодой человек должен читать всё и сам во всем разбираться без посторонней помощи. Не было поэтому книги настолько атеистической и грязной, которую я не мог бы прочитать. Одним словом, моя голова стала похожа на помойную яму, куда сливаются всякие отбросы. В одно и то же время я мог читать Поля де Кока, задумываться над Якоби и восхищаться Иоанном Златоустом. Мне было уже семнадцать лет, когда после Шопенгауера и Гартмана мне попались под руку буддийские книги. Почва моего самообразования была настолько подготовлена к мировоззрению буддийского философа, что я, прочитывая сутру за сутрой, казалось, читал свои собственные мысли. Но Господу было угодно спасти и вырвать меня из этого хаоса».
В конце восьмого класса (в 1900 г.) он блестяще сдал экзамены, получил аттестат зрелости и золотую медаль. Между прочим, на сайте гимназии есть страница, посвящённая Леониду Федорову, где содержатся краткие сведения о его богословском образовании и пастырском пути.
3. Санкт-Петербургская духовная академия
Разумеется, что следующей точкой нашего маршрута стало здание Санкт-Петербургской духовной академии, где обучался наш герой. Как известно, Леонид Федоров поступил в Петербургскую Духовную Академию в I900 г. Федоров сразу же выдвинулся в академии на первый план и стал в ней одним из лучших учеников. Он продолжал усердно изучать историю Церкви и творения Святых Отцов. Он читал их в подлиннике, и это не только утвердило его еще больше в истине Католичества, но и показало наглядно, что не все в толкованиях академии соответствует учению Святых Отцов Церкви. «Мне было уже двадцать лет, когда путем усердного чтения и изучения Святых Отцов, Соборов и истории Церкви я пришел к убеждению в истинности Вселенской Церкви. Я стал сознательным верующим, апологетом Христианства, посвятившим всю свою жизнь защите и распространению учения Церкви: мое решение стать священником становится непреклонным. Но как быть? Переходить сейчас же в Католичество я еще боялся и хотел, по крайней мере, окончить духовную академию. Наконец, я решил сделать бесповоротный шаг и уехать за границу с целью стать католиком».
Стоя у стен академии, мы слушали рассказ отца Александра: “Во время учебы в Академии Леонид очень часто посещал приход Святой Екатерины. Отметим, что в 1901 г. был назначен настоятелем св. Екатерины бывший каноник Житомирской епархии отец Иоанн Эдуардович Сциславский. Он стал вскоре известен среди студентов (православной) Духовной академии. В определенные дни они собирались у него в кабинете, заставленном со всех сторон, снизу до верху полками с книгами чуть ли не на всех европейских языках. В числе других студентов посещал отца Иоанна и Леонид Федоров. Знакомство их вскоре перешло в личную дружбу. Благодаря его помощи, он стал на новый жизненный путь и смело и без оглядки пошел к поставленной цели. В течение нескольких лет отец Иоанн поддерживал его, в том числе даже материально”, — поделился с паломниками священник.
«Наконец, я решил сделать бесповоротный шаг и уехать заграницу с целью сделаться католиком»
Решив оставить Духовную Академию на втором курсе и ехать заграницу, Федоров подал инспектору прошение об отпуске в Италию для поправления здоровья. Инспектор, епископ Феофан (тогда — Ямбургский) — по словам Федорова, «человек редкой и святой жизни» — сказал, когда тот явился к нему:
— Знаю, куда едешь, знаю, зачем. Ну, Бог с тобой!
В стенах академии он пробыл недолго – на третьем курсе он уехал за границу, где в 31 июля 1902 года в Риме присоединился к Католической Церкви.
4. Базилика святой Екатерины Александрийской
Погрузившись в эти воспоминания, мы поехали от стен академия обратно на Невский проспект, в храм святой Екатерины Александрийской, где блаженный Леонид познакомился с Католичеством. Спустя некоторое время он был назначен Экзархом. Жил и служил при этом храме на протяжении нескольких месяцев.
В храме Святой Екатерины паломники помолились на заупокойной литии обо всех усопших верных, обо всех благодетелях, которым помогали католики византийского обряда в то время, — и, конечно, особым образом помянули всех прихожан церквей русского-византийского обряда, которые жили в Петербурге.
Также паломники обсудили те моменты, которые объединяют жизнь Федорова и историю Базилики святой Екатерины.
Прежде всего, они связаны с 1917 годом — годом, когда состоялся Первый Собор Российской Католической Церкви Византийского обряда. 11 июня, в Неделю всех святых, была совершена торжественная архиерейская литургия в Мальтийской капелле, за которой митрополит Андрей рукоположил в священники Владимира Владимировича Абрикосова. После литургии, он собрал всех русских католических священников, которые подготовились к собору многодневным постом, под своим председательством на Первый русский католический собор, состоявшийся в актовом зале католической гимназии святой Екатерины. Митрополит Андрей открыл собор, основываясь на данных ему полномочиях от Папы — святого Пия X. Участниками собора были: о. Леонид Федоров, о. Алексей Зерчанинов, о. Иоанн Дейбнер, о. Евстафий Сусалев, о. Глеб Верховский, о. Трофим Семяцкий, о. Диодор Колпинский и новопосвященный о. Владимир Абрикосов. На последнем заседании, 13 июня, присутствовали, кроме них, представители латинского духовенства: архиепископ Эдуард Ропп, епископ Иоанн Цепляк, епископ (Луцкий) Иосиф Боцян, каноник Сигизмунд Лозинский, профессор Духовной Академии Тржесяк и др. Представителями мирян на соборе были инженер-технолог Владимир Васильевич Балашов и (на последнем заседании) директор католической гимназии святой Екатерины – Стефан Цибульский.
Не менее интересно было для нас узнать о том, что отец Леонид жил при храме святой Екатерины как минимум с декабря 1917 года (Бурман ст. 347), а, может быть, и с его приезда в Петроград в апреле 1917, и до 1919 года (Слоскан, Восп. 341 ). Епископ Болеслав Слоскан рассказывает о том, как здесь пребывал отец экзарх: «Впервые я познакомился с экзархом Леонидом Федоровым в августе 1918 года, когда, как молодой викарный священник, я прибыл в приход св. Екатерины в Петрограде на Невском Проспекте, по-советски: Проспект 25 Октября. Отец Леонид Федоров жил тогда при этой церкви. Некоторое время мы жили в том же приходском доме. Отец Экзарх (так его все называли и так я его буду впредь называть в настоящем изложении) ежедневно служил Литургию в приделе Лурдской Богоматери или в приделе Благовещения. По воскресным дням и в праздники Божественная Литургия восточного обряда совершалась более торжественно, с небольшим хором, в совершенно отдельном приделе при церкви св. Екатерины, вход в который был из коридора. Эта служба восточного обряда совершалась в те же часы, когда в большой церкви на главном престоле совершалась главная святая месса с проповедью. Лишь несколько времени спустя, когда воссоединенческое движение охватило и окрылило сознательных и ревностных католиков Петрограда, когда маленькая восточная церковка далеко не вмещала всех желающих участвовать в восточном Богослужении, Божественную Литургию восточного обряда при церкви св. Екатерины по воскресеньям и праздникам стали совершать на главном престоле после латинской главной Литургии. На такой восточной Литургии в обыкновенные воскресения присутствовало до 500 человек, в особо торжественных случаях до 2000 человек: а) русских католиков, б) католиков — ревнителей дела воссоединения Церквей и в) православных. Среди молящихся почти всегда были один или несколько православных священников.
Если не ошибаюсь, в 1919 году о. Экзарх переселился на Петроградскую Сторону, где уже раньше была оборудована небольшая церковь восточного обряда в одном жилом помещении. Там он служил св. Литургию по будням и по воскресеньям, там же насаждал маленькое зернышко женского монастыря восточного обряда. Воскресные и праздничные торжественные богослужения восточного обряда в церкви св. Екатерины, на главном престоле, продолжались все время до закрытия всех католических церквей в Петрограде летом 1922 года. О. Экзарх неоднократно присутствовал на этих богослужениях, иногда говорил проповедь и в одном случае торжественно принял в лоно Святой Церкви одного православного священника во время Божественной Литургии» (Еп. Болеслав Слоскан ВОСПОМИНАНИЯ ОБ ЭКЗАРХЕ ФЕДОРОВЕ, ПАРФЕНТЬЕВ № V-05 С. 430.31).
5. Церковь на улице Полозова
Затем наша паломническая группа отправилась на Петроградскую сторону — на улицу Полозова 12, где начались богослужения византийского обряда в Санкт-Петербурге в 1905 году. Их начало связано с личностью Алексея Евграфовича Зерчанинова (1848—1933), — священника Нижегородской губернии, который познакомился с идеями Владимира Соловьева и присоединился к Католической Церкви в 1896 г. Из-за этого он был арестован 3 июля 1898 года и помещён в Суздальскую тюрьму при Евфимиевом монастыре.
“После публикации манифеста о веротерпимости в 1905 году Зерчанинов смог переехать в Санкт-Петербург и начал служить в вышеупомянутом доме, принадлежавшем католичке латинского обряда, сестре милосердия Варваре Антоновне Тимофеевой. Она приняла его радушно и дала комнату на нижнем этаже, с окном, выходившим на улицу. Основываясь на манифесте 17 апреля 1905 г., он подал прошение об утверждении общины и о разрешении открыть при ней церковь. В ожидании ответа, о. Алексей служил каждый день литургию в своей крошечной комнате, на маленьком столе. Весной 1908 г. прошение об открытии церковки вернулось обратно от градоначальника с указанием, что оно написано не по правилам”, — рассказал отец Александр.
В ожидании ответа, отец Алексей служил каждый день литургию в своей крошечной комнате, на маленьком столе, перед Распятием, с двумя пятикопеечными свечками. Чтобы не привлекать внимания прохожих, окно в его комнате затягивалось плотной занавеской; служба совершалась совсем тихо. На литургии присутствовали только две сестры милосердия и один-два человека из посторонних, да и то было тесно. Несмотря на меры предосторожности, серьезно побаивались, как бы не явилась неожиданно полиция. Учитывая эту возможность, сестра Варвара переселила отца Алексея на третий этаж, где она жила с сестрами.
Также до нас дошли сведения о том, что новое помещение было просторнее и к нему еще примыкала передняя. Комната имела два окна; здесь стоял латинский престол, принадлежавший сестре Варваре, и над ним висел образ Сошествия Св. Духа. Проскомидийным столом (жертвенником) служил комод, в ящиках которого находилась ризница. Церковные принадлежности пожертвовал один француз-мирянин Пари, большой друг русских и приверженец восточного обряда, о чем будет еще речь впереди. 
Наконец, пришел переданный через Градоначальника ответ от Министра Двора, барона В. Б. Фредерикса, в котором говорилось, что «Его Величество благодарит русских старообрядцев, находящихся в общении со Святейшим Престолом за молитвы». В этом же году к о.Алексею приезжает о. Евстафий Сусалев — старообрядческий священник белокриницкого согласия, перешедший в Католичество годом ранее. О. Евстафий возглавляет группу «старообрядцев, приемлющих общение с Римом». В 1909 году проходит первая публичная пасхальная служба
Однако, до весны 1911 г. церковь на Полозовой все еще оставалась незарегистрированной. Тем не менее, домашняя церковь Святого Духа была освящена перешедшим в униатство о. Алексеем Зерчаниновым и старообрядческим священником о. Евстафием Сусалевым 28 марта 1909 г. и просуществовала до 1914 года). Эта временная часовня восточного обряда действовала при общине сестёр милосердия католички В. А. Тимофеевой на мансарде её дома по адресу ул. Полозова, 12. Каплица была приписана к костёлу св. Екатерины, «размещалась в небольшой комнатке и выглядела бедно и неуютно». Премьер-министр П. А. Столыпин 15 апреля 1911 года официально разрешил превратить каплицу в приходскую церковь для русских католиков. Когда приход увеличился, более просторное здание было найдено на Б. Пушкарской улице в деревянном здании на втором этаже, где и освятили церковь 30 сентября 1912 года, замаскировав под русскую кафолическую церковь. Служил в ней о. Иосиф (Иван) Дейбнер, (перешедший из православия в католичество в 1909 году). В 1913 году эту, фактически, униатскую церковь посетил епископ Нарвский Никандр; увидев обман, потребовал немедленного её закрытия.
В этом году, после опечатывания храма Святого Духа, формируются небольшие группы вокруг священников — о.Алексея, служащего в латинской церкви св.Екатерины (на службы приходило 30-40 человек), о.Иоанна Дейбнера (собиралась в опечатанной церкви Святого Духа на Бармалеевой), и приехавшего в 1915 г. о.Глеба Верховского (служил на квартире, а затем в церкви святого Иоанна Крестителя на Садовой улице), а их общая численность не превышала 300 человек.
Напомним, что церковь размещалась в доходном доме, построенном в 1899 году по проекту архитектора Л. В. Богусского. Эти иконы ее письма находились в нашей церкви, перенесенной в 1912 году с Полозовой ул. на Бармалееву (кроме лишь икон Спасителя и Богоматери, замененных образами старообрядческого письма). В марте 1911 года русские католики были переведены под юрисдикцию Могилевского архиепископа Викентия Ключинского. 15 мая 1911 года о. Алексей Зерчанинов освятил тайную униатскую каплицу в Полюстрове на Грязной ул., 5 (предположительно, сейчас это Ключевая ул.), в доме, который купила вышеупомянутая Тимофеева, которая устроила вместе с сёстрами милосердия в нём трикотажную мастерскую. Власти об этом узнали, и в 1912 году Тимофеева продала дом.
После этого Департамент духовных дел иностранных вероисповеданий Министерства внутренних дел Российской Империи в июле 1912 г. через архиепископа Ключинского передал русскому греко-католическому священнику Иоанну Дейбнеру, тайно рукоположенному в 1902 г. во Львове митрополитом Андреем Шептицким, бумагу, допускающую существование Русской Католической Церкви и назначающую о. Дейбнера её настоятелем. Ему разрешалось заводить метрические книги для записи рождений, крещений, венчаний, отпеваний.
Вот как выглядела эта первая русская греко-католическая церковь в Петербурге, названная в честь Сошествия Святого Духа на Апостолов, по описанию П.М. Волконского:
“В квартире на улице Полозовой между двумя комнатами «ломается перегородка и в получившейся большой комнате устраивается храм. Сооружаются самодельный дешевый иконостас, оклеенный золотой бумагой, простой престол с дарохранительницей, так называемые «местные» образа Спасителя и Пресвятой Богородицы… В церкви Святого Духа на Полозовой улице собиралось много народу. Маленькое помещение было столь полно, что люди стояли на лестнице. Литургию служили по очереди о. Дейбнер, о. Сусалев и о. Зерчанинов. О. Сусалев служил по своему старообрядческому обряду. Пел хор любителей, говорилась проповедь… По окончании обедни часть прихожан оставалась пить чай у о. Алексея. Чаи эти были очень интересными, так как сопровождались разговорами о Католичестве и горячими спорами. И кого только не бывало на Полозовой улице! Люди всевозможных званий и общественного положения, и штатские и военные, и богатые и бедные, духовные и миряне, простой народ и титулованные, и русские католики, открыто присоединившиеся, и тайные, по документам числящиеся еще православными, просто из любопытства и интереса приходившие на эту неслыханную новизну. Не только в праздники, но и в седмичные дни там толпился народ, и о. Алексею не хватало времени отвечать на все вопросы, которыми закидывали его с утра до вечера. Постоянно бывали присоединения. Полозовская церковь действительно стала миссионерским центром не только для Петербурга, но и для всей России. Там кипела религиозная жизнь, начиналось великое дело”, — писал П.М. Волконский (Краткий очерк … с.161).
6. Квартира блаженного Леонида на улице Подрезова
Узнав об истории первого греко-католического храма в современной истории России, мы отправились на улицу Подрезова 76/78. Здесь размещалась созданная им небольшая монашеская община сестер Святого Духа. В этом же доме № 76-78 на углу Подрезовой улицы и Малого проспекта жил Леонид Федоров — однако, его квартира была этажом ниже и по другой лестнице.
“Отец экзарх переехал сюда к концу 1919 г. из общежития при церкви св. Екатерины. Он занимал небольшую, но совершенно отдельную квартиру, состоявшую из крохотной передней и двух комнат — кабинета и спальной. Рядом, на том же этаже, была квартира Капитолины Николаевны Подливахиной, ведавшей домашним хозяйством о. Леонида. Их квартиры не сообщались, но выходили на ту же площадку лестницы. С Подливахиной проживали две ее дочери: одна замужняя с ребенком, другая девица. Кроме Капитолины Николаевны, вся семья была православной”, — рассказал нам отец Александр.
В доме, где жил о.Леонид (на углу ул.Подрезова и Малого проспекта), она сняла квартиру, где должна была разместиться монашеская община. Так 14 сентября 1921 года было положено начало монашеской общине Святого Духа. Историк религии и католический богослов Юлия Николаевна Данзас после пострига приняла имя Иустина (в память Иустина Философа, творения которого явились для нее первым откровением христианской истины), а ее соратница Екатерина Башмакова – Евпраксия. С августа 1921 г., Юлия Николаевна, занимавшая до этого вместе с теткой две комнаты при » Доме ученых «, где находились и остатки ее былого богатства, сняла квартиру на Петроградской стороне, в доме № 76-78 на углу Подрезовой улицы и Малого проспекта. Здесь она задумала поместить будущую общину.
Все эти квартиры переделали после революции из прежних помещений для прислуги, составлявших раньше часть больших барских квартир с парадными лестницами и черными ходами на улицу. Дом этот был большой, имел много квартир и жильцов. Когда Юлия Николаевна приискивала квартиру для общины с тем, чтобы при ней можно было поместить и больную тетку, практичная Подливахина предложила ей комбинацию: община поместится в этом же доме этажом выше, а больную тетку она примет к себе со всей обстановкой. За это Юлия Николаевна обязалась отдавать ей треть жалованья и пайка, а также передать ей в собственность после смерти тетки ее имущество. По советским законам никому не разрешалось ничего оставлять по завещанию; оставшееся имущество жильца переходило после его смерти в собственность хозяина квартиры. Этим соглашением Юлия Николаевна давала Подливахиной право завладеть всем имуществом после смерти тетки.
Свои вещи сестра Иустина распределила между квартирами о. Леонида и Подливахиной. К первому попал старинный кабинет ее отца, ко второй два-шкафа (около 2000 томов) с ценными книгами, больше двадцати восточных ковров, столовое серебро и т. д. Квартира сестры Иустины Данзас была в три комнаты. Одна побольше — служила приемной, две другие, совсем маленькие, спальнями. Кроме того, была кухня и коридор, в конце которого, в маленькой полукруглой комнатке, помещалась молельня. Комнаты Юлии Николаевны и Башковой были такие крохотные, что в них не помещалась даже кровать. Юлия Николаевна спала на диванчике, а ноги вытягивала на приставленный стул.
Однако, в послереволюционные годы спокойно существовать такая община не могла. Вскоре сестер начали преследовать. Об этом рассказал в своих воспоминаниях отец Епифаний Акулов, который ездил по каким-то делам в Витебск и отсутствовал во время ареста Ю. Н. Данзас и Подливахиной. Вернувшись «домой», на Полозовую улицу, он нашел квартиру Ю. Н. Данзас запертой (после предварительного ограбления). Пошел справиться к родным Подливахиной, но те его к себе не пустили (вероятно, из предосторожности). Что было делать о. Епифанию? Куда деваться? Он быстро принял решение. Пошел в милицию и заявил, что и он русский католик, священник.
7.Начало прихода Сошествия Святого Духа на Ул. Бармалеевой
И, наконец, следующая остановка — Бармалеева улица 48/2, квартира № I, или Большая Пушка́рская улица, д. 48/2, где находился двухэтажный небольшой дом. Нижний этаж занимали жильцы, которых никогда не было видно, а на втором этаже с отдельным входом — греко-католическая церковь, приход Сошествия Святого Духа. Мы лишь духовно могли приобщиться к этому месту, представить, как оно могло выглядеть: простое помещение, свечи, две иконы по сторонам от царских врат, написанные рукой мамы Леонида — Любовью Дмитриевной Федоровой…
С Пасхи 1917 года церковь на Бармалеевой улице стала официальной приходской церковью петроградской группы русских католиков, как бы «кафедрой» о. Леонида. Здесь сослужили о. Иоанн Дейбнер, о. Диодор Колпинский, о. Глеб Верховский. Много православных приходило сюда на все церковные службы. В этом же году Н.С. Ушакова получила письмо от митрополита Андрея Шептицкого:
«Высокочтимая Наталия Сергеевна,
Отвечая на поданное через Вас прошение прихожан церкви Св. Духа, что на Бармалеевой улице, довожу до Вашего сведения нижеследующие принятые мною резолюции: Тон письма дает ясно понять сказанное выше, тем более, что свое решение по этому поводу митрополит Андрей сообщил официально в распоряжении № 1 новоназначенному экзарху:
«БОЖИЕЮ МИЛОСТЬЮ И АПОСТОЛЬСКОГО ПРЕСТОЛА БЛАГОСЛОВЕНИЕМ АНДРЕЙ, МИТРОПОЛИТ ГАЛИЦКИЙ
Экзарху нашему греко-католической Церкви в Державе Российской
Разрешаем верным и приходскому настоятелю Петроградской Церкви Сошествия Святого Духа, что на Бармалеевой улице, согласно их прошению:
Если настоятель церкви Сошествия С. Духа или кто-либо другой представит нам проект нового богослужения в честь св. Даров, вполне отвечающего духу восточного обряда, то мы охотно утвердим его и благословим его устав».
21 ноября 1917 года, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы была литургия в церкви на Бармалеевой улице. На другой день о. Леонид отслужил здесь еще раз обедню. Она была последней в этой церкви. После службы, Юлия Николаевна, по обыкновению, вернулась к себе домой на Подрезову и около девяти часов вышла из дому, направляясь на службу. На углу Малого проспекта она увидала о. Леонида между двумя милиционерами. Они вели его из дому, вероятно в участок. У Юлии Николаевны мелькнула мысль об аресте. Она быстро повернулась, обежала дом, одним из переулков вышла на Малый проспект и пошла этой группе навстречу. Юлия Николаевна посмотрела прямо в глаза о. Леониду. Взгляды их встретились. О. Леонид отвернулся от нее, как будто от незнакомой, и словно про себя произнес вполголоса:
— Санктиссимум…
Юлия Николаевна поняла, что грозит обыск церкви, а значит возможно и осквернение, святотатство… надо спасти Св. Дары… Не раздумывая, она побежала на Бармалееву улицу. Ходьбы до церкви было всего несколько минут. Ключ от входной двери она всегда носила при себе, так как на ней лежала обязанность прибирать и отапливать церковь. Вбежав в подъезд и заперев за собой дверь, Юлия Николаевна кинулась в церковь.8 Терять времени было нельзя. Уже слышались удары милиционеров в дверь, а затем последовал взлом. Юлия Николаевна быстро вошла в алтарь через северные двери, положила земной поклон перед престолом, сорвала плат с аналоя, открыла дарохранительницу, вынула из нее ковчежец со св. Дарами, завернула его в антимине, а антиминс — в плат, все вместе свернула, спрятала под платьем на груди и кинулась через южные двери в церковь. Милиционеры входили в нее, и Юлии Николаевне удалось в последний момент прошмыгнуть незамеченной за шкафом и спрятаться в квартире Дейбнера. Пройти из алтаря через ризницу она не могла, так как дверь оттуда была всегда заперта, и ключ от нее имел только о. Леонид.
В квартире Дейбнера не оказалось никого. Юлия Николаевна благополучно пронесла свою ношу и по черному ходу вышла во двор, а оттуда на улицу, выбежала за угол на Малый проспект и остановилась в недоумении.
— Что делать дальше? Стала обдумывать:
— Куда нести? Куда скрыть? Нести к о. Леониду рискованно. У него можно ожидать обыска. Может быть пойти к другому католическому священнику и сдать ему св. Дары?
В декабре 1922 года она была закрыта большевиками, но богослужения продолжались в квартире бывшей фрейлины Ю. А. Данзас. Церковь была закрыта 2 июня 1923 года и через месяц ликвидирована, — перестроена под жильё.
Интересно, что культ Сердца Иисусова, к сожалению уже публично введенный о. Дейбнером в его приходской церкви на Бармалеевой улице, был ограничен только этой церковью для предупреждения латинских заимствований в восточном обряде: впредь до того времени, когда насущная потребность множества верных не заставит сделать этот культ в той или иной форме всеобщим.
В 1923 году отец Леонид назначил отца Епифания Акулова, этого «чудного славного юношу», заместителем настоятеля церкви Св. Духа на Бармалеевой улице и сделал его на этом посту несменяемым, чтобы о. Алексей не мог распорядиться потом как-нибудь иначе. Кроме того он предписал ему не назначать о. Дейбнера ни на какой ответственный пост и не пускать ни на какую миссию вне Петрограда; О. Дейбнеру он окончательно запретил выступать с докладами на конфессиональные темы.
В заключение отметим, что петербургский приход стал началом и завершением первого крестного пути русского католичества. Если в 1915 году общая численность верующих не превышала 300 человек, а в 1918 году было уже около 400 верующих, то после 5 декабря 1922 г., когда все католические храмы города были опечатаны, осталось только около 70 верующих. Также стоит упомянуть о том, что в 1923 году недавно рукоположенный и назначенный викарием прихода о. Епифаний арестовывается. После освобождения два года (1933-37) служил в различных храмах Ленинграда.
Настоятели Прихода Сошествия Святого Духа
о. Леонид Федоров (1917-1922)
о. Епифаний Акулов (август 1922 — 1923 и 1933-1937) (25 августа 1937 расстрелян)
Служили:
о. Иоанн Дейбнер (1909- 17 ноября 1923)
о. Алексей Зерчанинов (1905- июнь 1924)
о. Евстафий Сусалев (1909 — июне 1918)
о. Глеб Верховский (1915 — июль 1918)
о. Диодор Колпинский (перешел из латинского обряда) (1916 — 1918)
о. Трофим Семяцкий (1917 — ?)
дьякон Николай Тарге (-1918)
о. Николай Михалев (1927-1929 и июль 1934 — май 1935).
Прочие места служения католиков византийского обряда
Кроме этих мест есть еще места, где совершались богослужения общины византийского обряда в Санкт-Петербурге при блаженном Леониде Федорове:
1. Часовня Пресвятой Богородицы и св. Иосифа приюта «Добрый пастырь» (Донская ул., 9)
В конце XIX в. — начале XX в. — на месте дома №9 находился католический приют для девочек «Добрый пастырь». В настоящее время этот и соседний участки, включая участок №17, являются территорией школы, значащейся под №55 по 16-й линии Васильевского острова.
За несколько месяцев до приезда митрополита Андрея, о. Иоанн Дейбнер, по возвращении из Львова, выразил мысль об объединении русских католиков. Он предложил образовать кружок ревнителей восточного обряда, который, хоть раз в неделю, собирался бы для обсуждения текущих дел. О. Дейбнер нашел для этой цели и подходящее помещение. Отцы-ассумпционисты Буа и Борен, относившиеся с исключительным сочувствием к русским католикам восточного обряда, предоставили в их распоряжение комнату в своем учреждении «Добрый Пастырь» на Васильевском острове, в Донском переулке, при котором была домовая латинская церковь. У них имелось и восточное облачение и вся необходимая церковная утварь. Они приняли на себя заботу по устройству церковных служб, давали от себя просфоры, вино и т. п.
Приют основан в 1866 году, отдельный каменный флигель для часовни построен в 1886 году. Часовня закрыта в 1918 году (или в 1922 —?), не сохранилась. Отцы-ассумпционисты Буа и Борен, относившиеся с исключительным сочувствием к русским католикам восточного обряда, предоставили в их распоряжение комнату в своем учреждении «Добрый Пастырь» на Васильевском острове, в Донском переулке, при котором была домовая латинская церковь. У них имелось и восточное облачение и вся необходимая церковная утварь. Они приняли на себя заботу по устройству церковных служб, давали от себя просфоры, вино и т. п.
«Здесь, — пишет Федорова в своем дневнике, — мы чувствовали себя как дома, радушие их было полное; эти два патера были люди уравновешенные, серьезные, спокойные; у нас было к ним полное доверие. После обедни нас приглашали на чай и на завтрак, и вот тут-то мы знакомились друг с другом и трактовали о нашем деле».
«У нас богомольцы распределились так: в Полозову к обедне ходил больше простой народ, в Донской переулок — одна только интеллигенция. В Полозову — по воскресеньям, в Донскую — по пятницам; в обеих обеднях служил о. Алексей. В Полозовой мы после обедни тоже собирались пить чай у сестры Варвары; она нас принимала радушно. Как мы ни трактовали, как ни изыскивали средства к открытию нашей церкви, но наше дело не подвигалось»…
Дом по улице Донской спроектировал архитектор Смарагд Логинович Шустов. Двухэтажный деревянный дом был построен в 1817 году. В 1886 году по проекту архитектора Ковригина Николая Николаевича была возведена каменная пристройка к дому. Напомним, что приют Доброго Пастыря“ для кающихся и находящихся в нравственной опасности женщин был открыт в 1865 году на 15-й линии Васильевского острова, а затем в 1874 году перенесен в деревянный дом по улице Донской. Каплица Пресвятой Девы Марии, вероятно, существовала в этом приюте со дня его открытия. В 1885 году к приюту была добавлена мужская богадельня. В следующем году каплица была перенесена в каменную пристройку. Она закрыта в 1922 году. Место приюта застроено в 1960-е гг. жилыми домами.
2. Церковь св. Бонифация (Церковная ул., 9. Сегодня Блохина ул., 9)
После ареста о. Леонида в коридоре квартиры Данзас продолжал служить о. Епифаний, а по праздникам службы совершались в церкви святого Бонифация на Церковной улице.
3. Мальтийская капелла
МАЛЬТИЙСКАЯ КАПЕЛЛА, католическая церковь святого Иоанна Крестителя (Садовая ул., 26), памятник архитектуры классицизма. Сооружена в 1797-1800 (арх. Дж. Кваренги) для нужд рыцарей-католиков Мальтийского ордена, пристроена к юж. фасаду быв. Воронцовского дворца, вмещала 1 тыс. чел. Строгий фасад храма оформлен портиком коринфского ордера, интерьер украшен пышной лепниной и декорат. росписью. В 1810 г. капелла была передана Пажескому корпусу, использовалась как домовая церковь для пажей-католиков и иностр. дипломатов. В 1853 к зданию пристроена часовня с мраморной гробницей герцога Максимилиана Лейхтенбергского (скульп. А. И. Теребенев) и витражами. В 1909 установлен орган нем. фирмы Валкер. В 1918 церковь закрыта, помещение приспособлено под клубный зал. В 1990-х гг. проведена реставрация (арх. С. В. Самусенко). Ныне — актовый зал и музей Суворовского военного училища.
В 1853 году здесь был погребён попечитель церкви герцог Лейхтенбергский, зять императора Николая I и самый высокопоставленный католик России. В заалтарной части капеллы был пристроен придел, под которым был устроен склеп. По воле супруги герцога, великой княгини Марии Николаевны, в приделе был воссоздан интерьер домовой молельной герцога, находившейся в Мариинском дворце.
Лит.: Антонов В. В., Кобак А. В. Святыни Санкт-Петербурга: Ист.-церков. энцикл. СПб., 1996. Т. 3. С. 224-225.
Отличительным свойством о. Глеба, которым не обладали ни о. Дейбнер ни о. Алексей, было его твердое и непреклонное стремление строго сохранять восточный обряд в полной неприкосновенности. В этом он нашел поддержку среди многих русских католиков, и около него объединилась значительная группа. Его сторонники занялись приисканием места, где можно было бы совершать богослужение по восточному обряду. Они нашли полное понимание, сочувствие и помощь у о. Сигизмунда Лозинского, настоятеля храма св. Иоанна Крестителя при Пажеском корпусе (на Садовой улице), заменившего на этом посту о. Иоанна Сциславского. Это была так называемая «Мальтийская церковь», построенная по повелению Императора Павла I, бывшего Гроссмейстером Мальтийского ордена рыцарей. Преимуществом этой церкви в сравнении со всеми другими было то, что она считалась придворной и не была приходской, т. е. не содержалась на польские средства. О. Сигизмунд, «Великий Христианин», как его однажды назвали в печати, широко открыл дверь своего храма русским католикам. Литургия восточного обряда стала обычно совершаться в часовне-усыпальнице герцога Максимилиана Лейхтембергского. Вот что говорит С. А. Лихарева об отношении о. Сигизмунда к русским католикам:
«О. Сигизмунд был поистине для нас больше, чем настоятель вверенного ему храма; он был нашим старшим другом, советы которого имели силу внутренне связывающих постановлений. Его поступки не вытекали из каких-либо земных побуждений, угождения кому-либо, а только из католического духа и широкого римско-католического сердца. Поэтому он не держал восточную литургию «под спудом», но показал «де факто» равноправие восточной литургии — с литургией латинской. Он сделал героический шаг, объявив в своем храме, что по воскресеньям, литургия, обязывающая верных, будет совершаться попеременно по латинскому и греко-славянскому обряду. Дабы сделать службу понятной латинским католикам, он на свои средства издал на польском языке, с иконкой Божией Матери Остробрамской, объяснение частей и последовательности священнодействия славянской литургии. Более того, согласно с духом декрета Папы Пия X (1912), он объяснил своим верным латинского обряда, что если они хотят, то могут приступать ко св. Причастию и во время восточной литургии».
В Мальтийской церкви не было ни постоянных певчих ни даже чтецов; обязанности тех и других исполняли сами прихожане. Однако это не мешало им особенно ценить совершавшиеся здесь службы, ибо у них было сознание, что только они одни «православно величают» Бога во всей чистоте восточного обряда. В своей ревности о чистоте обряда, «мальтийцы» были, конечно, правы, но, как заметила по этому поводу княжна Грузинская, «из-за этого не стоило отмежевываться китайской стеной от иначе мыслящих. Для нас же, «мальтийцев» они (т. е. «алексеевцы» и «дейбнериане») становились чуть ли не «инако верующими». Самое худшее в распре было то, что не к кому было обратиться в качестве высшей инстанции… Русские католики и их пастыри были без духовного руководителя и шли вразброд».
4. Католическая церковь Божией Матери Ченстоховской в Лигове.
На газоне у дома 33 к.1 по ул. Партизана Германа (недалеко от налоговой инспекции)/Матвеевская ул. 47, угол Васильева переулка(старый адрес).
В 1908 году недалеко от станции Лигово (балтийского направления) в дачном посёлке Новые места на пожертвования лиговских католиков, которых насчитывалось там более ста человек, военный капеллан Петербургского округа В. Петкевич устроил в своей квартире в деревянном доме В. Т. Могильницкой небольшую часовню (каплицу). 6 июля 1908 она была освещена во имя Божией Матери Ченстоховской как временная. К 1911 году здание перестроили — были пристроены небольшие шпили и увеличили окна. В 1913 году часовня стала костёлом; был установлен небольшой орган. Официальное разрешение для повышения статуса с каплицы до костёла было дано только в 1916 году. До революции настоятелем костёла был Виктор Францевич Петкевич, затем он был вынужден уехать в Польшу. На 1923 год в костёле числилось 150 прихожан. Костёл был закрыт постановлением Президиума Леноблисполкома от 11 мая 1939 года и передан детской консультации. Во время Великой Отечественной войны Лигово было почти полностью уничтожено, здание церкви тоже не сохранилось. После войны поселок вошел в состав города Ленинграда, и в 1970-х годах на месте дачного посёлка были построены многоэтажные жилые дома.
Работал под Петроградом о. Диодор, он служил в Лиговской церкви; проповедовал по-русски и по-польски; ему отделили особый престол с дарохранительницей. Между ним и настоятелем о. Петкевичем произошло было недоразумение, но потом все быстро уладилось. Православные живо заинтересовались его службой и сами добровольно составили хор. Миссия в Лигове стала успешно развиваться. О. Диодор нашел для себя подходящее дело и освободился в значительной мере от влияния о. Глеба.
О. Трофим служил на Выборгском кладбище панихиды, заупокойные обедни и погребал усопших, главным образом тех, которые происходили от смешанных браков, иногда и латинян, но всех по восточному обряду.
5. Дом иезуитов, Итальянская улица, 1 и Набережная канала Грибоедова, 8
В июне 1917 года Русский экзархат восточного обряда был утвержден Временным правительством. В октябре правительство признало за экзархатом право на жалование и на церковь в столице. Под нее должны были передать бывший иезуитский дом на углу Екатерининского канала и Итальянской улицы, но революция перечеркнула все планы.
Впрочем, начало 1918 года не предвещало беды. К этому времени в России было 8 священников восточного обряда, из них 7 проживало в столице и около 1000 прихожан, из них более 400 в Петрограде (Фатеев М. М. Католики восточного обряда в Санкт-Петербурге в начале ХХ века).
В декабре 1920 года митрополит Шептицкий смог, преодолев многие трудности, добраться до Рима, где Папа Бенедикт XV утвердил назначение о.Леонида Федорова Российским экзархом, пожаловав ему титул апостольского протонатария. В том же 1922 году о.Леонид так оценивал положение своего экзархата: «У нас два центра русских католиков. Один в Петрограде, другой в Москве. В Петрограде у нас около 70 верующих, в Москве — около 100, в Саратове пока только 15. Более того, у нас более 200 верующих рассеяно по всем городам и селениям нашей огромной страны… Некоторые покинули Россию между 1918 и 1919 годами, чтобы спасти свою жизнь или поискать лучших условий жизни. Некоторые умерли от голода или различных болезней. Число таких, которые покинули нас, доходит до двух тысяч…»
Вскоре после переворота, еще в марте месяце, Временное Правительство образовало комиссию для выработки нового положения Католической Церкви в России. Она начала свои работы в апреле под председательством правительственного комиссара иностранных исповеданий проф. Котляревского. В работах принимал участие и сам премьер Г. Е. Львов. Представителем польско-латинской группы католиков был епископ Цепляк с рядом сотрудников. После легализации русского экзархата, правительство немедленно пригласило о. Леонида быть в комиссии представителем католиков восточного обряда. » Мы все, конечно, благодарим Котляревского за его честную благородную поддержку «, — написал о. Леонид митрополиту Андрею в первом же письме после его отъезда из России.
Сношения русских католиков с Временным Правительством до самого октябрьского переворота были прекрасно налажены. Правда, немало затруднений доставляла та неопределенность, в которой продолжал находиться экзархат. Правительство, через Котляревского, не раз официально запрашивало о. Леонида, скоро ли он будет утвержден в должности экзарха. Хотя он и отговаривался тем, что поездка митрополита Андрея в Рим не могла состояться, но все же, это ставило о. Леонида в неловкое положение. Поэтому перед самой октябрьской революцией, он написал митрополиту Андрею (8.10.1917):
«Необходимо как можно скорее провести дело о моем утверждении Римом… Дело в том, что Министерство Исповеданий начинает недоумевать, почему так долго нет ничего из Рима? Почему Рим не выражает желания видеть меня на посту экзарха? Я отвечал, что Вы, к сожалению, не были допущены в Италию и не могли лично представить Папе нашего дела. Все-таки необходимо поторопить Рим, так как отношение к нам и лично ко мне Правительства очень хорошее, да и дело развивается сильно».
Благодаря всему этому, о. Леониду удалось добиться признания за экзархатом права на жалованье и на церковь в Петрограде. Жалованье было положено в размере высших окладов правительственного духовенства: о. Экзарху — 4000 рублей в год, женатым священникам — 1500, неженатым — 1200, псаломщикам — 350. Правительство склонялось отдать под церковь второй этаж величественного здания на углу Екатерининского канала и Итальянской улицы (бывший Иезуитский дом), недалеко от церкви св. Екатерины. Министр исповеданий А. В. Карташев взялся лично хлопотать об этом, так как дом принадлежал бывшему Придворному Ведомству. К 23 октября (ст. ст.) смета жалованья прошла уже через Министерство Исповеданий, финансов и контроля, и была таким образом обеспечена.
«Мы думали, — написал в одном из следующих писем о. Леонид, — что вздохнем свободно, но 25 октября все полетело вверх дном, и мы остались при разбитом корыте. Слава Богу за все! С большевиками, конечно, ни в какие сношения не вступаю».
6. Каплица Пресвятой Девы Марии
„Приют Доброго Пастыря“ для кающихся и находящихся в нравственной опасности женщин был открыт в 1865 году на 15-й линии Васильевского острова. В 1874 году его перевели в двухэтажный деревянный дом на Донской ул., выстроенный в 1817 по проекту С. Л. Шустова. Каплица Пресвятой Девы Марии, вероятно, существовала в этом приюте со дня его открытия. В 1885 году к приюту была добавлена мужская богадельня. В следующем году арх. Н. Н. Ковригин сделал к дому каменную пристройку, куда позднее была перенесена каплица. Она закрыта в 1922 году. Место приюта застроено в 1960-е гг. жилыми домами.
P.S. Все желающие могут заблаговременно обратиться к настоятелю прихода Сошествия Святого Духа для организации аналогичных паломнических поездок: +7 911 261 94 16, священник Александр Бургос.